Вопросы духовно-нравственного становления личности

На последнем Архиерейском Соборе, при анализе современного положения современности говорилось, в частности, о том, что жизнь человека направлена на получение удовольствий. Можно сказать, что наше время – это время подмен. Очень много страшных подмен совершается в жизни человека. И одна из наиболее страшных —  это подмена радости на удовольствие.

Дело в том, что человек сотворен Богом для жизни в Раю,  для вечной радости, и это для человека естественно. Апостол Павел писал в одном из своих посланий: «Всегда радуйтесь». И радость — чувство, помогающее человеку преодолеть трудность покаяния в Церкви, трудность аскетического подвига; радость – то, что человеку присуще и должно быть в его жизни.

Но наш мир практически не знает радости. Как это происходит, я сейчас поясню. Помню, еще в начале перестройки, в составе делегации учителей меня пригласили посетить датские школы. И я была поражена тем, насколько хорошо они оснащены приборами, музыкальными инструментами, всем-всем, что только можно представить. Мы и мечтать об этом не можем. С другой стороны, меня поразил стиль общения учителей с учениками на уроках. На мой взгляд, учитель выглядел как клоун; он что-то пытался показать ученикам, заигрывал с ними, что казалось очень странным, а те, в буквальном смысле слова, клали ноги на парту.

За время перестройки наши школы сдвинулись в сторону такого стиля. Легкость общения с учениками, панибратство приходит в наши школы, и, более того, программы тоже изменяются в этом направлении; а в датских школах программы явно не перегружены какими-либо глубокими проблемами, философствованием и т.п.

Но вот что интересно. Недавно я прочла статью в газете «Самарский вестник», написанную церковным человеком, который исследовал проблему западных школ. Он писал о том, что на Западе существует два типа школ. Первые — в которых преимущественно развлекают, дают не слишком нагружающую детей программу.  А есть другие, закрытые, элитарные школы, в которых обучение стоит необыкновенно дорого, в них просто так не попадешь. И стиль обучения там совсем другой, обучение идет очень серьезное, жесткое, ставятся проблемы в старших классах, анализируются произведения классиков, философов; там не развлекают. Получается два слоя: один слой — это ширпотреб, а второй – элита.

В наши русские школы  были заложены величайшие педагогические традиции;  по качеству обучения они намного превосходили и американские и другие. Приведу такой факт: в старших классах американских школ проводили исследование и задали сложную задачу: даны размеры комнаты в метрах и цена 1 кв. м. обоев; нужно сосчитать, сколько денег потребуется на оклейку комнаты. С задачей справилось всего 4%.

Теперь вот к таким школам успешно направляемся мы, но при этом элитарных школ почти не остается. У нас все школы идут в ту сторону. Получается, что в других странах есть элита, которая будет руководить и задавать направление; и есть ширпотреб, который будет этому подчиняться. А у нас все пойдут в ширпотреб потому, что элитарные школы уничтожаются. Почему так происходит?

 Американский психолог Э. Фромм писал: «В наше время капитал отделяется от управления и промышленными гигантами начинают руководить профессиональные бюрократы, обеспокоенные не столько погоней за личной наживой, сколько бесперебойным функционированием и дальнейшей экспансией своего предприятия. Какой тип человека в данном случае нужен нашему обществу для спокойного функционирования? Ему нужны люди, которые легко взаимодействуют в больших группах; хотят все больше потреблять; чьи вкусы подчиняются единому стандарту, подвержены чужому влиянию и предсказуемы». Таков  социальный заказ на стандартного человека. Идет формирование потребителя, а потребитель, вообще говоря, не знает радости, а знает удовольствие от выпитой пепси-колы, от каких-то аттракционов и других развлечений. Но что такое радость – он не знает, потому что радость имеет совсем другую природу. Так человек стандартизуется обществом, начиная  с детского садика, где тоже неудобны уникальные личности; потом в школе; плюс реклама, фильмы, телевидение. Все это стандартизует человека.

И все-таки, человек остается уникальной, Богом созданной, личностью. Он не может не страдать от стандартности, и именно поэтому возникают проблемы наркомании, алкоголя, рок-музыки; все это помогает человеку уйти от мучительной реальности, что он обезглавлен, превращен в стандартный кирпич.

А чем же отличается радость от удовольствия? Тем, что удовольствие потребляет здесь и теперь, а радость связана с умением дарить и отдавать.  Если это есть, человек знает, что такое радость.

У Круглова есть рассказ «В канун сочельника». В нем описано, как двое мальчиков хотят купить себе подарки на Рождество. Они довольно богатенькие, прицениваются то к тому, то к другому. И, в конце концов, решают купить что-то. И вдруг видят старуху и слышат, как она воет. Вокруг собралась кучка людей. Выясняется, что старуха получила телеграмму, в которой говорится, что сын умирает. Она продала все, что могла, заняла еще, купила билет… и потеряла. И теперь воет потому, что ситуация совершенно безвыходная – она не увидит сына, и тот умрет. Один из мальчиков спрашивает, сколько стоит билет, и старуха называет сумму, которая как раз у них есть. Мальчики смотрят друг на друга, идут, покупают нужный билет и приносят ей. Старуха видит билет и спрашивает: «Родной, так где ж ты его нашел?». А в ответ слышит: « Да там, у двери».

Она не помнит себя от радости, садится в поезд. А мальчики идут домой: у них не будет елки, у них не будет подарков. Но они ощущают радость, о которой потом вспоминают всю жизнь —  радость доброго дела. Большинству наших детей такая радость не знакома, радость, когда ты чем-то пожертвовал.

             Есть еще множество других примеров настоящей радости. Творчество – например, тоже радость, и она должна быть у человека. Только удовольствие перерабатывает жизнь на навоз, остается мусор, пустые бутылки и т.д. А радость, если она есть, вносит свой свет в душу человека и озаряет личность.

             Как же помочь детям эту радость иметь в жизни? Я остановлюсь на возрастных особенностях детей с тем, чтобы объяснить, что конкретно в каждом возрасте нужно в детях воспитывать. А также нужно рассказать еще о воспитании воли.  

 Один из самых легких способов управления людьми —  привить им комплекс неполноценности, комплекс вины. Человеку внушают, что он в чем-то виноват, и тогда он становится управляемым. Те, кто занимается управлением людьми, это знают хорошо. А с другой стороны,  в Церкви нам все говорят, что мы должны каяться в своих грехах. Как совместить эти две вещи? Второй вопрос такой. Известный психолог И. Франк исследовал в концлагере возможность не поддаться, не быть уничтоженным. В концлагере заставляли работать очень много, но не по специальности.  И если человек приобретал профессионализм, его тут же переводили на работу, в которой он опять не был компетентен. Когда я была на Валааме, там тоже рассказывали, что до революции, когда приезжали трудники в большом количестве, делали примерно так же: человека ставили выполнять ту работу, которая не была ему известна, в которой он не был профессионалом. А если он приобретал профессионализм, то его переводили на работу, которую он опять же делать не умел. Казалась бы, странно? И в концлагере и в монастыре эти методы направлены на отказ от собственной воли, человек лишался собственной инициативы. Но в монастырь человек приходит добровольно, хочет научиться послушанию,  быть монахом, а в концлагерь добровольно никто, понятно, не пойдет. И если в концлагере подспудно существует приказ «умри», то в монастыре  приказ —  «спасись». И там, и там нужен  отказ от собственной воли, но один случай приводил к смерти человека, а другой – к спасению. Покаяние может быть только свободным, а комплекс вины навязывается, в этом  глубинная разница.

Когда ребенок идет рассказывать про свои грехи, которые ему педагог или мама перечислили, это не покаяние. Покаяние будет, когда он ужаснется своим грехам, тому, что он наделал, и по-настоящему раскается.

 Порой в православной педагогике перегибают палку в сторону послушания, говоря о том, что ребенок должен абсолютно отвыкнуть выполнять что-то по своей воле, он должен быть абсолютно послушным. И при этом ссылаются на святителя Феофана Затворника. Но давайте почитаем святого отца. Святитель Феофан писал: «Ибо когда будет возрастать и усиливаться в них (т.е. детях) тяготение к Богу и увлекать вслед за собой силы, в то же самое время, и живущий в них грех не дремлет, а усиливается завладеть их же силами. Неизбежное следствие этого —  брань внутренняя, но как она должна быть ведена все же силами детей?» В.В.Зеньковский очень много и красочно писал о том, что ни в коем случае маленьким детям нельзя прививать образ Бога – Мздовоздаятеля: «Бог накажет». А мы как раз  прививаем комплекс вины, они становятся управляемыми. Могу сказать, что такую ошибку совершают многие православные педагоги и родители.

 Это происходит потому, что так легче. Ведь когда дети маленькие, они готовы принять, что Бог накажет, вот ты сейчас на уроке балуешься, а потом  тебе достанется.  Ребенок запуган и становится управляемым. А в подростковом возрасте, если его не сломали совсем, он обязательно уйдет из такой школы, от такого педагога. В.В.Зеньковский, как альтернативу, предлагает прививать детям образ Бога-Любви. Он будет радостным для ребенка и в младшем возрасте; будет страшно огорчить Бога, Который тебя любит, Который за тебя жизнь отдал. И в подростковом возрасте ребенок от такого Бога не уйдет.

 Убийство человеческой воли может породить только зомби, но зомби не способен к самостоятельной брани. А ведь мало того, что брань идет со всех сторон в нашем обществе. Представьте, что значит истинно церковному ребенку быть в обычной светской школе —  это очень не просто, а постоянно идет брань внешняя. И, кроме того —  брань внутренняя. Когда ребенок был маленький, его запугивали, и он не делал чего-то. Потом ему хочется того и сего, и он понимает, что не надо того и сего делать, но у него нет сил. Колоссальная проблема нашего времени заключается в том, что у детей нет сил, нет воли. Юноша понимает, что надо на службу сходить, но нет у него сил на это.

И потому, если говорить о воспитании воли у ребенка в православном контексте,  нужно обращать внимание на два момента: во-первых, как устремить волю ребенка к Богу; во-вторых, как сделать волю ребенка сильной —  на это внимание практически не обращается нигде. А, на самом деле, это необходимо потому, что ребенок должен вести духовную брань.

Как  можно решать эти вопросы, используя знания о возрастных особенностях детей?

Когда начинается воспитание нравственности? Воспитание нравственности начинается еще задолго до рождения ребенка, потому что, как сказано в Библии, Бог наказывает детей до третьего, четвертого колена, детей за родителей, а милости идут в тысячи родов. Но это наказание не нужно, конечно, понимать так: папа своровал, а сына в тюрьму посадили. Наказание идет в том смысле, что дети предрасположены ко греху. Грех приносит страдания, и пока человек предрасположен ко греху, пока его к этому тянет, его жизнь, конечно, будет очень трудной и полной страданий. Т.е. уже в этом мы закладываем нравственный облик нашего ребенка. Конечно, влияет и то, как был совершен брак, были ли добрачные связи. Понятие телегонии, я думаю, известно большинству слушателей. Все это накладывает отпечаток на нравственное состояние ребенка, который родится.

Очень важное время – беременность. Если говорить о воспитании воли, то состояние матери во время беременности очень много дает ребенку. В нашей современной субкультуре образ силы вполне конкретен, однозначен: кто сильнее челюсть своротит, тот и сильный. Таковы современные мультики. А в христианстве ведь понятие силы совсем другое, —  это способность нести крест. И, на самом деле, крест нести намного тяжелее, чем сокрушать челюсти.

Диакон Андрей Кураев приводил такой пример: десятиклассник «плывет» по коридору как корабль, а вокруг снуют малыши. И вдруг какой-нибудь Вася, которого толкнул Петя, головой врезается, в силу разницы в росте, десятикласснику туда, где                                                                  ему очень больно. Но, конечно, он может в силу своих накачанных мышц размазать этого первоклассника по стенке, а может сказать ему: «Петя, ты не прав». Что труднее? Труднее сказать: «Петя, ты не прав».

Несение креста требует очень большой силы. Мать может научить этому ребенка, когда он находится в ее утробе, и когда она наиболее близка к нему, если  все те беды, все те трудности, которые приходят, она переносит с кротостью и готова их принять, как данную Богом задачу, как то, что дано, и что нужно перетерпеть. Но если она срывается на истерию, на сопротивление, то тогда и этих сил у ребенка не будет. Она уже воспитывает силу его воли. По большому счету, сила воли воспитывается до трех лет. А после трех лет в основном идет воспитание ее направленности, но что-то еще можно достроить.

Таким образом, перинатальный период —  период беременности и возраст до трех лет наиболее важны для воспитания силы воли. Если в состоянии беременности мать должна дать ощущение возможности нести свой крест, то и потом, во время родов, тоже очень важно с кротостью терпеть, это очень много дает ребенку.

В каждом возрасте существуют свои главные задачи воспитания, которые должны быть выполнены, иначе потом могут быть серьезные сбои.

В возрасте от рождения до трех лет главной задачей  духовного восприятия является запечатление любви. В этом возрасте на ребенка, если он не  брошен где-то в детском доме, направлена любовь, потому что Богом так дано. Материнская любовь —  самый чистый пример настоящей любви на земле. И у ребенка формируется базовое доверие к миру. Психологи формулируют это так: он понимает, что может многое преодолеть. Такая сила воли  формируется любовью, направленной на ребенка прежде всего матерью. Это —  одна задача. А вторая — удовольствие, радость. Первая радость, которая была дана Богом человеку, это радость Адама в Раю. Интересно, что ребенок в какой-то момент улыбается в ответ на материнскую любовь в первый раз. Это замечательный опыт сорадования. Радость – всегда разделенная. Если ребенок рос у любящей мамы, у любящих родителей и кругом не было раздирающих ребенка конфликтов, склок, скандалов, то этот первый опыт сорадования, образ любви изначально становится запечатленным.

Следующий возраст – от 4 до 6 лет – уже совсем другой. В этом возрасте главной задачей является привитие любви к делам милосердия,  привычки к милосердию, к трудничеству. Мы, к сожалению, не много внимания обращаем на то, что мы даем детям, как мы их воспитываем. А последствия могут быть очень страшными. Вы наверняка знаете, что реальные Маугли, которых воспитали животные, будучи возвращены к людям, людьми не стали, а так и находились наполовину на уровне животных. Если не выполнена задача человеческого общения, восприятия человеческой любви, то потом ребенок не может уже в себе это воспитать. Я уже неоднократно приводила такой пример. В Калининграде в зоопарке была карликовая бегемотиха. Ее осеменили, она родила и в родах умерла. Маленькую бегемотиху выкормили, воспитали, но когда она родила, то своего малыша она затоптала и разорвала. Думали, что это случайность. Но со следующим детенышем все повторилось. Потом детей у нее уже отбирали. Но интересно то, что во всех ее потомках осталась неспособность к материнству. Как это страшно! Но ведь человек намного сложнее животного! Если даже у бегемота, не испытавшего материнской любви, способность быть матерью пропадает в поколениях, то что же говорить о детях, которых бросают после рождения?

В этот период (4-6 лет) должна быть воспитана привычка к труду. Сейчас повсюду говорят, что современные дети не умеют трудиться; не то, чтобы они в самом деле ничего не умели, но категорически не хотят. На дискотеках они способны прыгать хоть до утра, а, например, парту переставить – сил нет. Такое происходит оттого, что упущен этот период. Раньше в русской культуре дети в этом возрасте всегда трудились. Девочки уже с 5 лет начинали готовить себе приданое, шили, вышивали, готовились быть матерями. Мальчики помогали отцу. Никогда возраст этот не был отдан смотрению мультиков, компьютерным играм. А если отдан, то это такое упущение, которое восстановить, по крайней мере, очень трудно, а до конца и невозможно! Практическим психологам известно, что если ребенку в этом возрасте дали трудиться вместе со взрослыми, он испытывает настоящую радость, когда сделает что-то. Ведь трудиться на самом деле радостно! Так устроено Богом, что эту радость труда ребенку дано прочувствовать именно в дошкольном возрасте. А если ребенок в этом возрасте привык развлекался, сидел у компьютера, катался на аттракционах, в лучшем случае, изучал английский или занимался фигурным катанием, то он не привык отдавать; не научился ощущать радость от сделанного дела.

Если же говорить о развитии воли, то до 3-х лет у ребенка следует воспитывать силу воли, а после 3-х лет – ее направленность, привычку направлять волю на дела милосердия. Ребенок может вырасти или потребителем, или человеком, готовым себя дарить, отдавать. И воля, если есть привычка к труду, направляется на служение другим. Иначе она будет направляться на потребление. Современная молодежь бывает похожа на наркоманов: сделать что-то положительное – сил нет, а если удовольствие получить – стены пробьют.

Следующий возрастной этап – 7-10 лет. В этот период главной задачей человека является познание ученичества. Богом дано, что в эти годы ребенок очень открыт для учителя. Он должен не только научиться читать, писать. Если ученичество воспитано правильно, ребенок будет относиться как ученик ко всему, что будет давать ему Бог на протяжении всей жизни; в каждой книге, в каждом человеке он будет пытаться услышать, что ему Бог говорит. Такой ребенок будет готов учиться всю жизнь. Именно такое отношение к жизни является творческим. Творчество – это не только отдание себя в высшем порыве, но еще и выход в другое пространство. А. Рубинштейн писал: « Идея интерсубъектна, то есть она принадлежит не одному человеку, а всему человечеству. И если человек эту идею воспринимает, то он как раз и находится в творческом порыве». Дается всем, а воспринимает только один! Это творчество ребенок может ощутить уже в начальной школе. Ведь период ученичества необыкновенен. Ребенок  изменяет себя, ничего не делая вовне. Это период познания ученичества, как творчества. И здесь необходимо дать ребенку первый опыт настоящей радости творчества, радости преодоления. Например, он не мог что-то решить, и вдруг решил. И если учитель сорадуется этому, то опыт радости творчества ребенок получает. А с другой стороны, если ребенка начать захваливать, то он, будучи очень пластичным, от радости творчества, которая была в нем еще в зачаточном состоянии, перейдет к ориентации поиска похвалы. Радость подменяется удовольствием. В то же время, неспособных учеников можно задавить ярлыком, который вешают учителя. Это – колоссальная ошибка! Ведь нет ребенка, если только нет каких-либо мозговых нарушений, который не мог бы делать что-нибудь уникальное. Задача педагога – раскрыть эту уникальность, и дать каждому ребенку почувствовать радость творчества. Воля здесь также может быть направлена на творчество, на честный поиск истины, а может – на поиск похвал, на избавление от наказания.

Следующий возраст – с 11 до 14 лет —  подростковый – очень важен. У этого возраста ореол нигилизма, другие подобные проблемы. Но главная задача – опытное познание братства всех людей. Подростки так устроены Богом, что им необходимо чувствовать плечо друга, понять, что они братья и делают что-то вместе. В те воскресные школы, где преподавание ведется с позиций авторитета, дети после 10 лет не приходят. А там, где есть лидер,  где есть театр, поездки, другие интересные дела – создано братство, направленное на богоугодные дела —   из такой школы подростки не уйдут. К сожалению, чем старше подросток, тем труднее ему ощущать радость, но все же он может ощутить ее от совместного доброго дела. Вместе с кем-то он может отдать очень много. Делая это, он набирает потенциал, который будет напоминать ему, что он умеет радоваться.  «Тимур и его команда» —  образ очень жизненный. Вот только верующим Тимур не был. А тимуровские команды существовали еще долго после того, как Гайдар написал свое произведение. Итак, если есть лидер, который делает добрые дела вместе с подростками, то радость присутствует обязательно. Направленность воли в этом возрасте все еще формируется. Значит волю можно отдать на совершение добрых дел, а, если лидер темный, то на какие-то разрушительные вояжи, вплоть до сатанизма.

Следующий возраст, который еще поддается педагогическому воздействию, это возраст юности, возраст выбора. Главная задача в этом возрасте – выбор Божьего пути. Человек устроен Богом так, что в юности к нему вновь возвращается Адамова свобода, и он лично сам выбирает, идти  ему к Богу или в обратную сторону. Для педагога остается только молчать и молиться, так как выбор самостоятельный. Но в то же время, можно сформулировать школьникам проблему, объяснить, что из них хотят «сделать стандартные кирпичи», что поступать так как все, значит потерять свое лицо. Конечно, они могут не пожелать нас слушать, а могут и услышать. И если услышат, то, даже при условии, что все предыдущие этапы были нарушены, юноша может прийти в Церковь. Настоящее восстановление в Церкви произойдет только при  свободном выборе ребенком этого пути; если ребенок хотя бы в юности выберет путь к Богу, Бог восстановит все. Там уже начинается особая жизнь с духовником, и педагог влиять на нее не может. Его задача —  только проводить воспитанника до  дверей храма.

При должном воспитании, когда воля получила импульс в сторону выбора добра, жизнь перед человеком разворачивается удивительным образом. Не раз приходилось поражаться тому, как много дает Бог тому, кто Его выбирает.