Толкачева, Л.Б. Труд и молитва – два крыла // Двина.— 2004.— № 3.—    С. 11-15.— (В земле Поморской просиявшие)

Проснулась я от колокольного звона... Прислушалась — хор монахов.

Испугавшись, что проспала службу, быстро поднялась и стала одеваться. Но заметила, что все другие паломницы крепко спят. Посмотрела на часы — четыре утра. Снова легла, и вновь слышу: звонят колокола и поют монахи. Но уже понимаю, что таких-то и колоколов в монастыре нет, и голоса монахов не знакомы. Прошло какое-то время, и я опять заснула...

После полудня зашла в храм Живоначальной Троицы поклониться преподобному Антонию. Хотя храм разрушен, но мощи под спудом — в неприкосновенности. Вдруг чувствую: необычайный, очень приятный аромат. Какие-то цветы? Но в храме их нет. Может быть, недалеко от храма на клумбе?

Вышла на улицу, обошла вокруг. Нигде подобного запаха не ощутила. Вернулась в храм — снова благоухание. Тогда поняла — это от мощей преподобного. Воистину «Господь побеждает естества чин». Вот так состоялась моя встреча со святым преподобным Антонием Сийским.

Когда едешь по трассе Архангельск—Моск­ва, на шестидесятом километре встречает­ся табличка «Кехта». Монахи Сийского мо­настыря здесь обязательно осеняют себя крестом. Ведь это место рождения преподобного Антония Сийского. Его отец Никифор — сын знаменитого новгородца, который бежал от гонения Ивана III на Двину в Кехту и там женился на местной де­вушке Агафье. Супруги жили здесь зажиточно и благочестиво.

В 1478 году родился у них сын Андрей. Маль­чик рос кротким, незлобивым. С семи лет начал обучаться грамоте и иконописи. Сельские работы мало привлекали юношу, и после смерти родите­лей, когда Андрею было 25 лет, он переехал к родственникам в Новгород. Женился. Но жена через год умерла, Андрей увидел в этом волю Божию. Вернувшись на родину, продал свою часть имения родителей, раздал всё бедным и ушел из Кехты, теперь уже навсегда. Он направился в Спасо-Преображенскую обитель у реки Кены к игумену Пахомию. Пахомий Кенский был учени­ком Александра Ошевенского. Кстати, на Каргопольской земле 3 мая 2004 года торжественно праздновалось 525-летие со дня блаженной кон­чины преподобного Александра Ошевенского, ос­новоположника монашества на Севере.

По дороге в Кенский монастырь Андрея заста­ла ночь. Во сне ему явился старец в светлых ри­зах с крестом в руках и сказал:

— Возьми крест свой и не бойся вступить на подвиг. Ты будешь муж духовных желаний и явишься наставником множества иноков. Сим побеждай лукавых духов.

Это было явное предзнаменование дальнейше­го пути.

Пахомий принял его в свою обитель и в 1508 году постриг в иноки с именем Антоний в честь преподобного Антония Великого[1].

Позже новгородский архиепископ Моисей воз­вёл его в сан священства — Антоний стал иеро­монахом. Но он стремился к уединению. С благо­словения Пахомия, взяв с собой двух иноков, Александра и Иоакима, отправился в пустынное место. По реке Онеге они доплыли до Шелексы. Поднимаясь по течению этой реки лесами и не­проходимыми дебрями, иноки пришли на реку Емцу, к порогу Темная Стремнина. Это место по­нравилось отшельникам, они поставили здесь хижину, а через некоторое время построили не­большой деревянный храм во имя чудотворца Николая.

Семь лет провел Антоний со своими подвиж­никами в этих суровых местах. Только Господу Богу известно, сколько лишений они претерпели в это время. Жители деревни Скороботовой вос­стали против отшельников и изгнали их, как ког­да-то авнежане изгнали Дмитрия Прилуцкого... Так бывало часто, к сожалению, бывает и сейчас.

Местные жители, узнав о том, что вблизи будет основана обитель, боясь, что у них отнимут зем­лю, угодья или... детскую площадку, всячески препятствуют этому. Лукавый не дремлет...

Преподобный Антоний с иноками направился еще дальше на север. Однажды им встретился рыбак Самуил и рассказал, что есть такое место, где люди не раз слышали звон колоколов, пение иноков, иногда казалось, будто лес рубят. Един­ственными обитателями этих мест были звери. Места дремучие, только охотники порой заходи­ли сюда. Одним словом, Самим Господом это ме­сто предназначено для обители.

Шесть иноков: Александр, Иоаким, Исайя, Елисей, Александр и Иона поселились вместе с преподобным Антонием на полуострове Михайлов­ского озера, в которое впадает река Сия. На много верст вокруг стоял дремучий лес, простирались непроходимые болота и глубокие озера. Помощи ждать было практически неоткуда. Не медля, иноки принялись за расчистку земли под построй­ки и огороды.

Красота природы, окружавшей обитель, облег­чала подвижникам их трудный подвиг, служила им отрадой и утешением. Под горкой, где, словно снег, белели 12 берез, построили келью Антонию. Господь дал преподобному огромную физическую силу, и он трудился за двоих или даже за троих.

Воздвигли часовню, срубили кельи для братии. Так была основана Сийская обитель. Считается, что это произошло в 1520 году.

Вначале инокам приходилось переносить мно­го лишений. Преподобный Антоний вместе со все­ми рубил лес, копал землю. Сами себе добывали скудное пропитание. Собирали ягоды, грибы. Но часто не хватало хлеба, масла и соли. Однажды был такой голод, что казалось, иноки не выдер­жат. Братия возроптала и хотела разойтись. Ан­тоний умолял их остаться, уговаривал потерпеть. А наутро, когда преподобный совершал своё мо­литвенное правило, неожиданно явился какой-то человек, привёз братии хлеб, масло, муку, даже дал средства на строительство обители. Игумен по­велел отнести хлеб в трапезную и перед едой ска­зал инокам: «Видите, братия, что посетил Господь это святое место и не оставил рабов своих, упова­ющих на милость Его и терпящих всякую скорбь с благодарением». Братия стояла молча, опустив от стыда головы. После этого случая ученики уже не смели роптать на своего настоятеля ни при каких трудностях.

Монастырь был беззащитен перед произволом. Лишь милость Божия становилась их единствен­ным покровом.

Однажды сборщик дани от новгородского вла­дыки — а обитель находилась во владениях Вели­кого Новгорода — Василий Бебрь, думая, что у преподобного Антония много денег, подговорил разбойников ограбить иноков. Когда они хотели напасть на обитель, им показалось, что её охраня­ет множество вооружённых людей. И они, гони­мые ужасом, убежали и рассказали Бебрю, что произошло. Бебрь послал в монастырь священни­ка расспросить, что за люди охраняли обитель. Оказалось, что в монастыре, кроме монахов, никого не было, а игумен, по своему обыкновению, всю ночь молился. Бебрь все понял. Пришёл к преподобному, упал перед ним на колени и раска­ялся в своем прегрешении. Антоний кротко про­стил его.

Постепенно братия увеличилась. Если монас­тырь стоял на государевой земле, то по закону его основатель должен был подать челобитную царю. Антоний послал своих учеников Александра и Исайю в Москву просить у великого князя Васи­лия Иоанновича разрешения на постройку новой обители. Великий князь принял их благожела­тельно, дал им грамоту на землю, которую зани­мал монастырь, да еще пожертвовал церковную утварь и ризы. Просил молиться за него в новой обители.

Антоний принялся за строительство большого деревянного храма во имя Святой Троицы и сам написал для него икону. Но храм простоял недол­го. Вскоре случился пожар. Всё сгорело, но икона Пресвятой Троицы осталась совершенно непо­вреждённой. И, наверное, только это не дало бра­тии в отчаянии разойтись.

Когда построили новый храм, сохранившаяся икона была торжественно внесена в него. Многие от неё получали исцеления по молитвам препо­добного.

По просьбе братии преподобный Антоний взял на себя управление монастырем. Игумен служил примером для всей братии: ежедневно выстаивал службы от начала до конца, не опираясь даже на жезл и не прислоняясь к стене. И за братией сле­дил, чтобы соблюдали благочиние в церкви: не переходили с места на место, не выходили из хра­ма без крайней нужды; чтобы исполняли келей­ное правило. Выполняя вместе с братией все рабо­ты, преподобный показывал пример трудолюбия. Обходил монастырские службы — пекарню, по­варню, советуя тем, кто несёт эти тяжёлые послу­шания, избегать праздных бесед.

При монастыре была больница, иконописная мастерская, обширная библиотека, составленная в основном из писаний святых Отцов и учителей Церкви, в ней хранилось принесённое преподоб­ным знаменитое Евангелие XIV века, которое сей­час известно как Сийское.

В обители было установлено строгое общежи­тие — общая и равная для всех пища и одежда. Суровым было отношение и к питию хмельному — запрещалось пить в монастыре, не допускались паломники, приносящие это зелье.

Строгий устав монастыря привлекал многих. В обители собралось около 70 иноков. Но препо­добного стала тяготить людская слава и шумная жизнь.

Избегая молвы и почестей, стремясь к уедине­нию, Антоний оставляет игуменство и уходит из обители: сначала на остров Дудницкого озера, потом на озеро Падун. Здесь поставил он себе хижину, соорудил небольшой плот, с которого удил рыбу и при этом обнажал, для смирения, голову и плечи, отдавая их на съедение комарам. В уединении Антоний прожил два года.

Уходя из монастыря, преподобный оставил руководителем отца Феогноста. Но тот отказался от игуменства, и братия стала просить, чтобы Антоний вернулся. И он снова начал управлять обителью. Господь наградил его прозорливостью, у него проявился дар чудотворения.

Чудеса и обычные повседневные труды тесно переплетались в жизни подвижников. Эти люди были такими же людьми, как и мы, но другое имели стремление. Не было у них двух мыслей — о земном и Небесном, как у нас, несмысленных и слабых, но только одна — как спасти свою душу. И потому вместо телесного покоя предпочли они труды и болезни, вместо сна — всенощное бдение, вместо пустых разговоров — молитвенную беседу с Богом. В тишине и чистоте жили они в стороне безмолвной.

Однажды перед самым праздником Преображе­ния иноки всю ночь ловили рыбу, но ничего не поймали. Тогда преподобный послал их снова на озеро к Красному мысу, сказав, что Живоначальная Троица не оставит их в великий праздник. Иноки отправились в указанное место и вылови­ли столько рыбы, что питались ею еще долго пос­ле праздника. Эту тоню с тех пор стали называть Антониевой.

При жизни преподобного в обители за деревян­ной стеной стояли две церкви: шатровая — во имя Живоначальной Троицы — с часами, которые от­бивали время, рядом — теплый храм с трапез­ной — в честь Благовещения Пресвятой Богоро­дицы. Над Святыми воротами возвышался храм Сергия Радонежского. Вокруг располагались ке­льи, в которых жил игумен, священники и 73 монаха. Отдельный комплекс составляли трапез­ные постройки: поварни, хлебни, ледники, амба­ры... (Почти все эти постройки существуют и се­годня. А в пекарне выпекают вкуснейший сийский хлеб.) Около монастыря были конюшенный и гостиный дворы, а дальше, за озером, — коровий двор. Между озерами Михайловским и Долгим была мельница.

...Время земной жизни Антония приближалось к концу.

Преподобный давал наставления братии: не ослабевать в молитвах, иметь взаимную любовь и единомыслие, удаляться гнева и лукавых слов, повиноваться старшим, хранить чистоту телесную и душевную, иметь пищу по уставу монастыря и совершенно избегать пьянства, без всякого нару­шения соблюдать общежительный устав обители.

Он оставил завещание, написанное своею ру­кой, — правила иноческого жития:

«А которые братья ропотники и раскольники (т. е. нарушители братского единения) не восхо­тят по монастырскому чину жить, строителю и братии не почнут повиноваться, тех изгоните из монастыря, чтобы и прочие имели страх. Впро­чем, после искреннего раскаяния их следует сно­ва принимать и держать, как братию. Да преж­де всего имейте страх Божий в сердце своем. А между собою имейте любовь и покорение о Хрис­те друг другу, чем покроете многие грехи свои. В общежитии живите равно и духовно и телесно, в пище и одежде, по заповедям святых отец. Стро­ителю не прибавляйте на трапезе ничего из пищи и пития сверх братского довольствия. То же равенство и в одежде и в обуви. Питья хмельного не держите в монастыре, не принимайте его и от христолюбцев. Женский пол в монастыре отнюдь не должен ночевать, также и миряне (мужчины) не ночевали бы с братиями и не жили бы по келиям. Нищих пойте и кормите вдоволь и милосты­ню им давайте, да не оскудеет место сие свя­тое...»

Преставился преподобный Антоний в 1556 году и был похоронен в Троицком соборе близ алтаря. Его память отмечается 7 (20) декабря.

Через двадцать лет инок Иона по повелению игумена Питирима и по просьбе учеников бла­женного составил житие преподобного Антония Сийского. В это время еще живы были некото­рые ученики его, достоверные свидетели свято­го. В заключительной части Жития описаны 14 чудес, бывших по смерти преподобного. Эти чу­деса происходили в Сийском монастыре у раки Антония.

Всего через 23 года после кончины, на Соборе в 1579 году, состоялась канонизация Антония Сийского. Когда совершается канонизация — при­числение к лику святых — пишется Житие этого святого, икона, молитва, ему составляется специ­альная служба.

Новую редакцию Жития и Службу Антонию написал сын царя Иоанна IV царевич Иоанн Иоаннович. И царь, и царевич почитали и при жизни святого Антония.

Славна история Свято-Троицкого Антониево-Сийского монастыря. Еще при жизни Антония монастырь начал превращаться во влиятельный церковно-административный центр Подвинья. Иоанн IV Грозный в 1543 году пожаловал монас­тырю окрестные земли с лесными угодьями и рыбными ловлями, судебные и финансовые льго­ты. Монастырь не раз принимал участие в госу­дарственной жизни своими пожертвованиями. Так, царь Михаил Федорович, готовясь к войне со шведами, обращался за материальной поддержкой к Сийскому монастырю.

Значительное место в истории Антониево-Сийского монастыря занимает период ссылки бояри­на Федора Никитича Романова, отца будущего царя Михаила Федоровича.

Он был сослан в Сию Борисом Годуновым и пострижен под именем Филарета. Царский указ предписывал соблюдать строгий надзор за ним. Однако игумен Иона позволял в отношении его значительные послабления. Яркую картину пре­бывания в монастыре старца Филарета описал в своей книге «Год на Севере» журналист, писатель, исследователь С. В. Максимов.

Шесть лет провел Филарет в монастырском заключении. В 1606 году он был возвращен в Москву. Став патриархом, Филарет не забыл ока­занных ему в сийской обители благодеяний и щедро одаривал монастырь. Память патриарха Филарета чтится в монастыре, имя его занесено в синодики для вечного поминовения.

Ничто на земле не проходит бесследно. Прошли годы, десятилетия, века.

В XVII веке монастырь расцвел, в нем более 200 монахов, расширились его владения, шло интенсивное каменное строительство, развивалось иконописание, работала типография, граверная мастерская. Слава о нем доходила до Москвы.

XVIII век — время упадка всех монастырей. Сийская обитель превратилась во второклассный монастырь... XIX век — век просветительства: настоятели монастыря выполняют обязанности ректора Архангельской духовной семинарии; ар­химандрит Вениамин (Смирнов) становится про­светителем самоедов Канино-Тиманских тундр.

Многострадальный XX век неоднозначен в ис­тории Антониево-Сийского монастыря.

В 1920 году еще сохраняется небольшая мона­шеская община, но уже открыта на территории монастыря детская колония. А в 1923 монастырь закрыт окончательно, властям казалось — навсег­да. Здесь располагались база колхоза, дом отды­ха, дом детей-инвалидов, дом-интернат для пре­старелых, летний пионерский лагерь и даже облисполкомовская дача...

Но власти ошиблись.

После десятилетий разрушения, запустения, осквернения вновь Антониево-Сийский во имя Живоначальной Троицы мужской монастырь пре­вратился в центр духовной жизни.

И не только в Архангельской епархии известен он.

В августе 1992 года монастырь был передан Русской Православной церкви. Почти четыреста лет назад ушел из Сийской обители старец Фила­рет, чтобы стать патриархом, а 23 августа 1992 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II посетил монастырь сразу после пожара, уничтожившего кровлю над Благовещен­ской церковью, трапезной палатой и ризницей.

Монастырь возрождается. Сегодня у него опять есть свои сенокосы, пашни, животноводческая ферма (сийские творог и сметана славят­ся даже за пределами Архангельской области), конюшня, теплица, пекарни, механическая и столярная мастерские. С осени 1995 года работа­ет иконописная мастерская. Она получает зака­зы из храмов не только Архангельской, но и дру­гих епархий.

Вновь славится монастырская библиотека. Их теперь несколько. В них уникальная духовная литература, которой иногда и в нашей Добролюбовке не найдешь.

Растут монастырские подворья. Они располагаются в Емецке, Брин - Наволоке, Хоробрице, в Архангельске и Санкт-Петербурге. Идут перего­воры об открытии подворья в Москве. Набереж­ную Архангельска украшает строящаяся Успен­ская церковь, где также будет сийское подворье...

В самом монастыре постоянно идут строитель­ные и реставрационные работы. Значительным событием стало возрождение храма-колокольни Трех Святителей Московских, Петра, Алексия и Ионы. Освящение храма состоялось на Троицу, 23 июня 2002 года.

В 2000 году в соборе Василия Блаженного на Красной площади была открыта выставка «Свя­тыни Антониево-Сийского монастыря». Залы це­лый месяц были заполнены восторженными москвичами.

Труд и молитва — вот два крыла монашеского делания во все времена. Ежедневно в монастыре служится Литургия, читается Акафист преподоб­ному, совершаются крёстные ходы. Растёт братия монастыря. Кроме священнослужителей в монас­тыре трудятся послушники, кафтанники, трудники. Они съехались сюда из разных мест.

С первых дней настоятель возрожденного мо­настыря — игумен, а теперь архимандрит Трифон. Трудно перечислить все заботы и дела отца насто­ятеля: это и образовательная деятельность — он руководит епархиальным отделом образования; и ежегодное участие в Международных Рождествен­ских чтениях в Москве, где он является руково­дителем секций, а с 2004 года — сопредседателем Совета руководителей епархиальных отделов об­разования; и организация традиционных Иоанновских образовательных чтений в Архангельске. Он возглавляет филиал Православного Свято-Ти­хоновского Богословского института.

Многотрудна издательская деятельность отца Трифона, главного редактора газет «Духовный сеятель», «Педагогический семинар», альманаха «Сийский хронограф». Всего не перечесть...

За свою деятельность он награжден Крестом с украшениями и медалью ордена «За заслуги пе­ред Отечеством».

Но из всех дел главное, из всех забот первей­шая, из всех должностей высшая — настоятель монастыря. Монастырь — главное дело и первая забота архимандрита Трифона, отца настоятеля Свято-Троицкого монастыря, основанного в 1520 году преподобным Антонием Сийским.

И звучит каждую ночь перед сном под сводами сийских храмов: «Ублажаем тя, преподобный отче наш Антоние и чтим святую память твою, наставниче монахов и собеседниче ангелов».

[1] Антоний Великий (251—356 гг.) считается основателем православного монашества. В своем лице он зримо воплотил евангельский идеал святой жизни. «Цель жизни — восхожде­ние человека к богоподобию».