Роль науки в православном мировоззрении

      Основным содержанием образования в предшествующие времена  было изучение данных науки и ее приложении, которые в той или иной мере реализовывались в технике и технологии производства. Модернизация образования в России и  аналогичные процессы во всех странах мира свидетельствуют о формировании новой мировоззренческой парадигмы. Не последнее место в этом процессе имеет эволюция взглядов на саму науку. Актуальным становится вопрос о соотношении мировоззрения и науки, а также о тенденциях изменения содержания в системе обучения. В последние десятилетия наука дала невиданную возможность влияния на живую и неживую природу, на человека и общество. Не будет ошибкой охарактеризовать современные научные достижения как глубокое проникновение в тайны природы по широкому фронту явлений и процессов. Как бы ни развивалось человечество в плане своего технического оснащения, основные вопросы о смысле бытия, о мире, идеале, истине по-прежнему стоят очень остро. Может быть, из-за научно-технической революции эти вопросы стали еще острее. При этом, естественным становится вопрос  о месте человека в новых цивилизационных условиях. Подразумевается, что человечество становится более совершенным, технологический и технический прогресс является отражением эволюции человеческого рода. Вывод этот связан с тем, что современный человек владеет накопленными предыдущими поколениями знаниями, может управлять технологическими процессами, осуществлять масштабные  преобразования природы.  Люди с пессимистическими взглядами указывают на фактический рост числа и масштаба катастроф и природных катаклизмов, обусловленных человеческим фактором. В то же время педагоги и психологи фиксируют, что способности основной массы подрастающего поколения не только не предоставляют возможности погрузиться в глубины имеющихся научных знаний, но, подчас, не позволяют усвоить самые простые и простейшие истины. Многие говорят даже о деградации человечества. Мощные научно-технические  достижения, с одной стороны, фактическое несовершенство человека и рост социальных напряжений с другой, являются одной из причин генерации  такого рода оккультных движений мирового масштаба, как New Age и многие другие сектантские образования, ставящие своей целью улучшение человечества или же провозглашающие скорое изменение человека как вида. При этом выдвигаются требования о включении в содержание образования эзотерических знаний, как якобы согласующихся с достижениями современной науки. Обращает на себя внимание и появление противоположного, нетрадиционного взгляда на место науки в образовательном процессе. В ряде пособий по компетентностному подходу, авторами которых являются сотрудники известных и крупных учебных центров, таких как Академия Повышения Квалификации (АПКПРОФ) говорится: «Основу обучения составляют объективные научные знания, ложных знаний быть не может, могут быть только неполные. В настоящее время  этот принцип пересматривается в связи с изменением самой науки. Наука теперь это не истина, это версия, множественность и параллельность разных систем объяснения мира. Современная наука характеризуется не как свод незыблемых знаний, а скорее определяется научностью способа их получения, анализа и интерпретации». Там же провозглашается и новый мировоззренческий тезис: «Не существует единой реальности для всех». В том, что такой взгляд не является особенностью только этих авторов, можно убедиться на примере учебного пособия доктора философских наук Фирсова, где говорится буквально следующее: «Научное сознание отходит от принципов точной детерминации и переходит к принципам вероятностного описания. Отвергнув универсальные постоянные механистической науки «пространство» и «время», физика новой реальности заменяет их на скорость света «С» и постоянную Планка. Однако, новые универсальные постоянные отвергают принципы объективности, так как восприятие реальности зависит от позиции наблюдателя, что приводит к невозможности единой точки зрения». Оставим на совести доктора философских наук Фирсова его некомпетентность в элементарных вопросах физики. Главное здесь – именно желание отвергнуть принцип объективности научных знаний. Т.е. здесь мы сталкиваемся с феноменом мышления, получившим достаточно широкое распространение. Таким образом, атака на науку ведется с двух позиций. С одной стороны, наука провозглашается не имеющей отношения к истине. А с другой стороны, New Age и другие требуют изменения самого научного содержания, включив в него оккультную практику и эзотерические знания. Для того, чтобы разобраться с этими явлениями, необходимо рассмотреть религиозно-философские основания современной науки.

      Наука, как особый метод познания, существует на протяжении последних 300 лет. Только христианская Европа смогла создать в себе этот феномен. Наука формирует веру в установленный Богом порядок и гармонию во Вселенной, в то, что этот порядок и гармония разумны, а значит могут быть познаны человеческим разумом. Отсюда следует принцип объективности  научных знаний. Знания лишь тогда могут считаться научными, когда они раскрывают в мире связи и отношения, установленные Богом Творцом. Как известно, в первые века жизнь христианского мира слагалась таким образом, что духовные силы уходили, главным образом, на догматическую борьбу. Главная цель – спасение – требовала личных отношении с Богом, и поэтому вопрос о его сущности был первоочередным. Эпоха Вселенских Соборов – это основной этап в развитии христианства, как религиозной системы. Вопросы о познании мира и человека в этой системы освящались подчиненно делу спасения. С этих позиций Святые отцы в толкованиях на различные тексты Библии, особенно на книгу Бытия в Шестодневе затрагивали вопросы космологии и  антропологии. При этом учители Церкви весьма ценили ученость и имеющиеся знания о природе. Григории Богослов говорил о том, что нужно изучать светскую науку: «В науках мы заимствовали исследования  и  умозрения, но отринули все то, что ведет к демонам, к заблуждению и во глубину погибели». Как видим, святые отцы признавали необходимым и полезным изучение наук, но при этом указывали на опасность того, что науки могут не только способствовать познанию окружающего мира, но и «вести к демонам, к заблуждению и во глубину погибели».

      На Востоке целостное восприятие мира сохранялось довольно долго. Восточное христианство не испытывало в себе искуса  раскола мировоззрения на какие-либо части, как и не испытывало  в себе  желания излишней схематизации в описании мироустройства. По-иному дело обстояло на Западе, где, фактически, дуализм религиозных идей о мире и подходов к научному изучению мира сформировался уже к 9-10  векам. Ощущение оторванности от Бога, фиксируемое в догматическом положении о «Филиокве», заставило смотреть на мир, как на автономное, почти самодостаточное образование,  в котором немного оставалось места для Бога. Соответственно и процесс изучения мира все более понимался как действие человеческого ума, обладающего своими возможностями, своим собственным светом. Католицизм предложил законченную схему мироздания, возведенную в ранг религиозной догмы. Тем самым было фактически введено сильное ограничение на познание природы, которое позволяло уму двигаться только в чрезвычайно узких пределах. Естественно, интерес к пониманию природы и человека внешними запретами не может быть истреблен. Поэтому, познавательный инстинкт, не находя соответствия истине в католической мировой схематике, искал и находил удовлетворение в античных учениях, христианской переработкой которых, по утверждению протоиерея  В. Зеньковского «никто, собственно, не занимался». Факт формирования научного метода в католической Европе накладывает на него свой отпечаток. Дело в том, что в католичестве провозглашен принцип Фомы Аквинского о разделении областей Божественного Откровения и естественного разума, а значит разделении веры и знания. Учение о самодостаточности естественного разума в познании мира и человека есть, в сущности, новое, чуждое основным течениям даже античной мысли понятие. Оно рассекает единую целостность познавательного процесса, которая  была свойственна самым  значительным мыслителям Греции и христианским богословам до 13 века. Как видим, с самого начала, философская и научная мысль на Западе несла в себе тенденцию к отрыву от религиозной системы единобожия и к ускоренному смещению к какой – либо форме язычества. Таким образом, в качестве религиозной основы для формирования научной парадигмы на Западе было положено как то положительное, что несло в себе христианство, так и то негативное, что шло от язычества, место для которого давалось догматом о «Филиокве» и общим духом католицизма. Дело в том, что каждая религиозная система определяет свою систему познавательных ценностей, т.е. выстраивает свою иерархию объектов познания в плане их фундаментальности. Так, к примеру, приоритетными в плане познания могут выступать: материя в атеизме, космический разум в пантеизме, собственное Я в субъективном идеализме и т.д. При этом считается, что познание данной фундаментальной субстанции обеспечивает человеку или человечеству, кроме общего представления о мире, возможность гносеологического прорыва, т.е. появления такой методологии, которая позволяет раскрыть суть происходящих явлений, предсказывает предстоящие события и процессы и значительно расширяет сферу практического использования теоретических выводов. Если в качестве основного инструмента познавательной деятельности определяется разум, а в качестве отправной точки объекты и процессы материального мира, то, следовательно, фундаментальной субстанцией, к которой прилагается вся познавательная деятельность, является материя. Собственно материя объявляется высшей ценностью, познание которой обещает возможность этого гносеологического прорыва. Таким образом, религиозным основанием, на котором стала выстраиваться парадигма познания в католицизме, становится атеизм, исходно определяющий материю основным элементом в иерархии познавательных ценностей. Естественно, что религиозно-философские и научные позиции чистого рационализма и эмпиризма проявили себя в окончательном виде лишь через века, но различные их элементы можно увидеть уже в самом начале у тех, кого принято считать основоположниками современной науки. То, что в пантеистических воззрениях мир объявляется иллюзией, общеизвестно, а, следовательно, сам собой отпадает вопрос о его изучении. Кому же интересно изучать чьи-то иллюзии? Но то, что конечным итогом атеистических, а также большинства взглядов, порожденных протестантизмом, являются аналогичные выводы, знают не все. Тем не менее, это так. Здесь гносеология встречается с непреодолимой трудностью сопряжения  реально существующего материального мира со сферой мышления. Отрицая существование истины вне себя, разум, в конце концов, приходит либо к отрицанию объективного знания о мире, либо к самоотрицанию. И то и другое в сфере человеческих отношений обнаруживает себя как позиция нигилизма, которую и демонстрируют авторы цитируемых выше учебных пособий, провозглашая древний языческий символ веры: «истины не существует».  Наука теперь – это не истина. В настоящее время все еще встречается предрассудок, согласно которому атеистическое мировоззрение идентифицируется с научным. Поводом к этому послужило самопровозглашение таких понятий, как научный атеизм,  а также исторический фон, на котором происходило формирование научной методологии. Но, не признавая ничего, кроме движущейся материи, атеизм попадает в гносеологические тупики, связанные с принципиальной неразрешимостью вопроса о субъекте и предмете познания. Догмат о саморазвитии мира входит в противоречие с научными данными в объяснении важнейших этапов мирового развития. Православное мировоззрение, признавая сотворенность мира Богом,  имеет Откровение, как методологическую основу познания. При этом в определении места науки всегда учитывается греховное повреждение природы человека и, более того, поврежденность всего космоса, всей природы, как следствие грехопадения человека. «Проклята земля из-за тебя. Со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей. Тернии и волчцы  произрастит она тебе» - говорит Господь в книге Бытия. В природе от времени грехопадения прародителей идет процесс хаотизации,  и деятельность греховного человека усиливает этот процесс. Очевидно, чем больший масштаб и глубину проникновения приобретает деятельность человечества, тем с большей скоростью идут процессы разрушения. Отсюда можно сделать несколько выводов. Во-первых, познание – не есть деятельность нейтральная по отношению к Богу, человечеству и природе. Познание – это активное выражение позиции по отношению к Богу, это мощное воздействие на человека и природу. Для сохранения существования самого мира Богом наложены ограничения возможностей человечества, в том числе и в плане потенциала познания. Во-вторых, в силу свободы, данной Богом людям, человек имеет возможность нарушать данное Богом ограничение, в том числе и в гносеологическом аспекте. В результате сам познавательный процесс носит иногда богоборческий характер, и чем глубже идет проникновение в тайны природы, тем ближе эсхатологические явления, о чем предупреждал свт. Григорий Богослов. Одной из важнейших причин этого, на наш взгляд, является то, что сам процесс раскрытия тайн природы поврежденным грехом человеком, если не основан на смирении перед Творцом, приводит к тому, что Бердяев в работе «Кризис искусства» назвал «распластованием материи, снятием покрова материальности». Под этим покровом человечество обнаруживает духовный скелет бытия. Но кому может принадлежать этот скелет? Какое иное бытие может обнаружить в глубинах мира падший человек? Ясно, что этот скелет и это бытие не имеет ничего общество с Царством Небесным и с миром ангелов и святых. Обнаруженное в результате снятия покрова материальности бытие может принадлежать только миру демоническому, бесовскому, античеловеческому. К науке, следовательно, на некотором этапе развития может примешиваться демонизм, она может начать смыкаться с оккультизмом и магией, о чем предупреждал как раз святитель Григорий Богослов. Неготовность к этому большинства ученых, в какой бы области они ни работали – физике, химии, биологии, а тем более в антропологических дисциплинах: медицине, психологии и прочее, несет в себе огромную опасность как для самих ученых, так и для всего человечества.  Дело богословов, философов и ученых произвести отбор  допустимых и недопустимых методов и областей познавательной активности. Нам на данном этапе важно понять и быть готовыми к тому, что имеются такие сферы бытия, на проникновение в которые наложен запрет самим Богом. «А от древа познания  Добра и Зла – не ешь от него, ибо  в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (книга «Бытия»). С этих позиции можно обнаружить, что развитие цивилизации вообще отражает в себе две основные линии. Первая из них – это богоборчество. Первыми генераторами цивилизационных импульсов выступали богоборцы Каин, Ламех и его сыновья. Богоборчество проявляет себя, прежде всего, тем, что человек ставит себя на место Бога. Богоборчество проявляет себя также в расчете на свои человеческие силы, в надежде достичь благополучия и   счастья без Бога. Итогом всех богоборческих построений, явленных во все времена человеческой цивилизации после Потопа, оказывается строительство Вавилонской башни, как особого свойства программы по подавлению человеческого в человеке путем уничтожения Церкви Божией и богоугодных институтов общества: семьи, частной собственности, национальных государств.  Вторая линия – компенсационная функция цивилизации. Как результат грехопадения, происходит не только общее разрушение природы, но и деградация, дегенерация человечества. Бог, смягчая последствия общего разложения, по своей милости попускает компенсацию утраченной природной силы и целостности человека за счет эксплуатации свойств самой природы. На определенном этапе становится необходимым появление науки, как определенного метода анализа природных явлений и вытекающего из этого развития техники, а затем и технологии. Образно, этот процесс развития можно уподобить тому, как хромому дается посох, когда болезнь усиливается – даются костыли, потом инвалидная коляска. Как больной, не ожидающий выздоровления, уповает на приспособления, облегчающие ему существование, так и человечество возомнило, что наука может решить все его проблемы. Общество стало смотреть на науку, как на панацею  от всех болезней человеческого рода, в качестве приоритетов определило развитие интеллектуальных способностей и связанных с ними знаний, умений, навыков. Это общее течение получило название научно-технического прогресса, научно-технической революции. В соответствии с этими направлениями движениями падшего человечества развилась и педагогика последних столетий, в первую очередь, как система,  настроенная на компенсационную функцию цивилизации. Отказ науки от правильного познания истины является плодом глубокого кризиса атеизма, оказавшегося неспособным дать ответ на самые актуальные вопросы человечества. Вера в научно-технический прогресс и в безграничные возможности разума сменилась разочарование и связанным с этим поиском виновных. Виновными оказались наука и школа, которой было поручено давать начальные научные знания. Язычество раскрыло в себе свою несостоятельность. Идолы, которых водрузили на Святом месте, снова бесславно рухнули. Неприятная сущность язычества, однако, в очередной раз, выразилась в том, чтобы, используя любовь к иллюзиям у своих адептов, постараться скрыть истину. Вместо глубокого анализа причин, приведших к кризису, адепты поспешили предложить некие эфемерные варианты выхода из него. Поверхностные суждения о предметах всегда толкают на путь революционных преобразований, что как раз продемонстрировано в рассматриваемых и цитируемых здесь работах современных авторов. В тоже время, широкое распространение этой революционности говорит о достаточно глубоких корнях, на которых она произрастает. Православная педагогика, если она не хочет оставить за собой узкую область морализаторства, не должна игнорировать компенсационную функцию цивилизации. Следовательно, невозможно игнорировать и реальность науки, техники и технологии со всей гаммой их полезных и вредных последствий. По большому счету, все это не может не быть предметом изучения в школе, в Вузе, в послевузовском образовании. И поэтому неслучайно св. прав. Иоанн Кронштадтский говорил, касаясь вопросов образования: «Позаботимся о возможной простоте преподавания. Область знания безгранична, достаточно выбрать самое необходимое и привести это в стройную систему».

Священник Сергий Рыбаков,

руководитель епархиального отдела

религиозного образования Рязанской епархии,

доцент кафедры теологии

Рязанского государственного

педагогического университета,

кандидат физ.-мат. наук